Фактически музей занял нишу антикафе: интервью с Алексеем Новосёловым
Материал подготовлен Экспертным советом по малым территориям
Возглавив музей в Тотьме, вы пожертвовали карьерой в Санкт-Петербурге. Не сожалеете об упущенных возможностях «большого города»?
У меня нет ощущения, что я принес себя на алтарь Тотьмы. Наоборот, я выбрал то, что лучше для меня. Я коренной тотьмич, учился в Вологде и некоторое время работал в Питере. Однако у меня не было цели завоевать столицу, заработать. Я хотел, чтобы у меня была интересная работа и ощущение того, что это делается не зря. И я получил и то, и другое в Тотьме.
Считается, что основная функция музея — служить хранилищем. Но вы продвигаете другую концепцию музейного дела. Что является главным в вашем подходе?
Музей остается хранилищем, это отличает его от библиотеки или дома культуры. Но помимо собирания и хранения фондов у музея есть просветительская функция. Если хочешь дальше развиваться и быть интересным, заметным для туристов, то нужно думать об интерактиве, о подготовке музейных педагогов, программах, ориентированных на разные аудитории. Именно это направление сейчас составляет важную часть нашей работы.
Что сегодня может заставить человека отправиться в музей, а не в кино или, скажем, на рыбалку?
Музей в малом городе – это одно из немногих культурных учреждений, которые в принципе могут предоставить качественные продукты и стать точками притяжения для разных аудиторий. В какой-то степени он должен заменить собой театр и филармонию, выступить в качестве киноплощадки. Пусть здесь проходят спектакли местного народного театра, музыкальные встречи! Это могут быть также и новые форматы мероприятий, у нас они реализуются в творческом пространстве «АнтреСОЛЬ». Фактически мы заняли нишу антикафе, куда просто приходят молодые люди общаться, потусить без алкоголя, но с гитарами в хорошей компании.
Не звучат ли претензии, что музей перестает быть музеем?
Я считаю, что бюджетные учреждения малых городов, у которых есть площади и возможности делать что-то подобное, должны это делать. Бабушки и так придут, нужно вводить элементы, привлекательные и для молодежи. Пусть не музеи, а библиотеки, дома культуры — главное, чтобы такие неформальные пространства появлялись. Ведь, как идея для бизнеса антикафе не работает в малом городе — им и в Вологде-то тяжело. Для нас же это способ заметно расширить и увеличить аудиторию.
Я много езжу по стране, и меня тревожит, что в малых городах есть тенденция, скажем так, к упадку. Очень сложно доказать людям, настроенным скептически, особенно молодежи, что здесь можно жить, причем очень комфортно. Что манящий образ большого города – это далеко не то, с чем сталкивается человек, приехавший в столицу. На совещаниях в администрации района я всегда говорю о том, что молодежь нужно обязательно отпускать учиться. Наша задача не в том, чтобы удержать молодежь здесь, наша задача – сделать так, чтобы она вернулась.
А музей может этому поспособствовать?
В данной ситуации музей может выступать как один из авторов культурной повестки города, формирующей позитивный образ территории. К тому же мы предлагаем интересную работу. Так как я начальник достаточно молодой, не боюсь брать к нам молодых людей.
А, может, надо сделать отдельную экспозицию «Ужасная жизнь в мегаполисе»?
Нет! Зачем? Каждый сам должен решать. Должно быть четкое понимание, что есть свои плюсы там и свои плюсы здесь. Я всегда привожу в пример нашего земляка художника Вахрушова. Феодосий Михайлович говорил, что в столицах художников его уровня довольно много, а в Тотьме он такой один. Если бы Вахрушов остался в Питере, где окончил Академию художеств, думаю, он просто растворился бы в толпе других живописцев.
Здесь можно поспорить. В кипучей среде ты и сам будешь развиваться быстрее.
Ну, а кто мешает развиваться, если ты находишься в Тотьме? Сейчас есть интернет — и ты можешь смотреть какие угодно лекции, онлайн-трансляции семинаров, вебинары и так далее. Я сам не реже чем раз в квартал выбираюсь в Москву или в Питер, общаюсь там с людьми, напитываюсь мотивацией. И возвращаюсь домой.
Можно ли говорить о том, что тотьмичи настроены патриотично по отношению к своему родному городу?
Наши горожане действительно испытывают особые чувства к Тотьме, у них достаточно высокое самосознание в плане краеведения. Активное участие в конкурсе «Россия 10», в котором вся страна выбирала визуальные символы территорий, – не единственный тому пример. В прошлом году мы собирали средства на издание альбома фотографий начала XX века. За три месяца собрали больше 200 тысяч рублей, и это при том, что в Тотьме меньше 10 тысяч жителей, и зарплаты тут не очень большие. А на презентацию книги народу пришло столько, что людям стоять было тесно. Вот такая тотемская аномалия.
Так было всегда или что-то изменилось в последние годы?
В городе всегда жили яркие люди. Очень важно, чтобы были лидеры, которые аккумулируют и направляют энергию сознательных граждан, будь то конкурс «Россия 10» или краудфандинговый проект по изданию альбома. И свою роль я тоже вижу в том, чтобы осуществлять актуальные краеведческие проекты объединенными усилиями музея и неравнодушной общественности.
Что самое трудное в вашей работе?
Сейчас, когда уже сформирован коллектив единомышленников, больше всего сил отнимают проблемы, связанные с объемом делопроизводства, разнообразными юридическими тонкостями. Очень много времени уходит на бюрократические моменты, волокиту, написание отчетов, которые никто никогда не прочитает.
У вас конкретные претензии к законодательству, касающемуся музейной деятельности?
Многие нормативные акты нереально реализовать в наших условиях. Иногда создается впечатление, что люди, которые все это пишут, никогда не работали в музее.
Например, по новым нашим нормативам статус научного сотрудника музея могут иметь только люди, которые получили профильное музейное образование. Это очень смешно, потому что в глубинке в музеях, как правило, работают люди с образованием максимум педагога. И даже если мы откроем кучу факультетов и отделений «музеологии» в Вологде, Архангельске, Москве, Питере — все равно их выпускников не хватит, чтобы полностью укомплектовать штаты. А я, например, окончил отделение культурологии, у меня в дипломе написано «менеджмент в сфере культуры», и я, по идее, тоже не попадаю под эти нормативы, потому что это не музееведческое образование. А взять маленький музей в соседнем райцентре — там всего три сотрудника. Какие музееведы, когда они там появятся? И много еще всего интересного в этом ключе.
Но самые трудные проблемы возникают в связи с культурным наследием. Это очень болезненная тема, особенно для малых исторических городов, потенциально привлекательных для туристов, – таких, как наша Тотьма. А привлекательны они именно потому, что в них пока еще сохраняется живая архитектурная среда столетней и более давности: деревянные домики, мосточки. С их исчезновением пропадет и особая атмосфера, которая создает этот потенциал — туристический, культурный. И мы приходим к противоречию между необходимостью развития города и сохранения в неприкосновенности его исторического облика. Между желанием человека жить в современном коттедже, который он покроет сайдингом, и важностью сохранить эти конкретные бревна, эти наличники. Сейчас у нас нет эффективно действующего механизма защиты архитектурных памятников и сложившейся исторической среды. Тотьма – историческое поселение федерального значения. У нас должны быть ПЗЗ – правила землепользования и застройки в границах исторического поселения. Нам эти границы должен сделать Минкульт. Раз границ исторического поселения нет, то окраины застраиваются бессистемно, въезды в город перестают выглядеть привлекательно, в панорамах, которые у нас были, постепенно возникают синие крыши, профнастил, металлочерепица. Мы ждали определения этих границ 8 лет, уже почти отчаялись. И вот недавно пришла информация из Минкульта, что они запустили конкурс по определению границ исторического поселения Тотьма и нормативов застройки внутри этих границ. Я просто своим глазам не поверил!
Само законодательство об охране памятников очень несовершенно. Инвестор берет историческое здание и получает страшную головную боль в придачу. Должно быть очень сильное личное желание инвестора, чтобы этот памятник был возрожден. Потому что в игру вступает Комитет по охране памятников со своими бесконечными предписаниями и начинается: тут не отремонтировано, тут не покрашено, тут водосток не сделан, а давайте-ка назначим вам штраф за то, что вы не занимаетесь памятником! И зачем инвестору это? Лучше он построит новое здание и будет счастлив.
Или купит историческое, сожжет его и построится на этом месте.
Тоже вариант. Ситуация проблемная даже для нас, у нас тоже не на всё хватает средств, к сожалению, и мы периодически получаем штрафы от того же комитета за то, что недостойно содержим историческое здание. Хотя если бы не мы, его вообще было бы некому содержать, скорее всего. Вот такой парадокс. Сфера культурного наследия: охрана памятников и сохранение аутентичного облика – основная проблема малых городов с точки зрения культуры и туризма.
И какой выход?
Должны быть определенные преференции для тех, кто готов приводить эти дома в божеский вид. Пусть покупают дом за рубль и дальше по договоренности с региональными комитетами по охране памятников реставрируют. Все это возможно, было бы желание у власть предержащих. Иначе мы просто все потеряем. А пока получается, что есть каменный дом, памятник федерального значения, он принадлежит Росимуществу. У него таких сотни тысяч, этот конкретный дом чиновникам безразличен. Арендаторы зайти туда не могут, потому что Росимущество установило страшную цену. В итоге федеральный памятник разрушается, а государство ведет себя как собака на сене.
К чему стремитесь лично вы? Как вы можете повлиять на ситуацию?
Каких-то карьерных амбиций у меня нет. Я хочу работать там, где работаю в данный момент, потому что здесь я, надеюсь, приношу максимальную пользу. Сделать же хочется очень многое. Хочется, чтобы в Тотьме появилась набережная. Этот проект очень плотно связан с музейной деятельностью, потому что речь идет о воссоздании исторического облика города. Хочется проводить конференции, семинары, встречи, потому что, к сожалению, историческое наследие Тотьмы описано значительно меньше, чем допустим, наследие Каргополя или Великого Устюга. Ну и, конечно, хотелось бы, чтобы общественная активность в нашем городе не угасала, чтобы к нашей команде присоединялись новые люди. Очень многое зависит от того, кто находится во власти, насколько разумно политика построена. Сейчас в Тотьме благоприятный период для развития, так что надо успевать. Не стану говорить, что мы на пороге большого прорыва, но работа идет в верном направлении – это уже удача.
Если бы не музей — какой могла бы стать ваша альтернативная судьба? Чем бы вы занимались?
Это была бы работа опять-таки в сфере искусства, культуры в Москве, либо в Питере. Возможно, более хорошо оплачиваемая, но не столь интересная для меня. Потому что с детства меня привлекал именно краеведческий аспект. Отсюда и мое желание помочь моей «малой родине», сдвинуть с места позитивные процессы, которые хотя и шли, но не слишком быстро. При этом я и надеяться не мог на то, что все устроится так скоро.