Годных к адаптации стратегий я не видел: интервью с Алексеем Чадаевым
Современные технологии вытягивают население с малых территорий в крупные города. Но есть и «втягивающие». Они гонят из мегаполисов, облегчают приток на малые территории, делая их более привлекательными. Тогда почему еще не найдено «пакетное решение», балансирующее силы притягивания и выталкивания? Инструментов управления развитием ведь так не хватает. О том, как их создать, в интервью Экспертному совету по малым территориям рассказал политолог Алексей Чадаев.
Какой индикатор – основной для оценки малой территории?
Самый здравый критерий – все-таки численность населения. Он прост, нагляден и понятным образом связан с другими показателями.
Наш «самый малый город» населяют около 1 тыс. человек. А верхний предел для малой территории – 100 тыс. жителей. Внутри этого диапазона отсечки: до 10, 30, 50 тыс. жителей.
Тут важно, что критерий численности увязан с экономикой. Например, целый ряд b2c бизнесов выживает только на рынке определенного объема. Меньше – никак. Гипермаркет уже поставят не во всяком в городе. Разбивка типологии возникает по этому признаку: смотреть, какие потребительские бизнесы и сервисы выживают.
А каков критерий успеха развития территории в рамках типологии?
Хороший вопрос. Численность населения, динамика среднедушевого дохода, и объективные факторы. Я имею в виду прирост новых предприятий, сервисов.
Местный бизнес, подпираемый «сжатием» рынка – объективный союзник администрации в конкуренции за население? Если положение не безнадежно, то да. Населенные пункты действительно конкурируют между собой за людей. Люди принимают решение, исходя из набора конкурентных преимуществ. Если бы города боролись за население в своих «весовых категориях», многим малым городам нашлось бы чем поспорить друг с другом. Но приходится конкурировать с самыми мощными магнитами. И сегодня малый город в стабильном проигрыше, даже если есть предприятие, которое обеспечивает работу и зарплату.
Какой фактор влияет на выбор, если работа и зарплата уже есть?
Фактор, который вступает в действие сразу за получением денег: «Куда их тратить-то»? Вот в ХМАО есть много городов, где живут нефтяники, люди с относительно высоким доходом. Но деньги тратят они на югах, а что дома? Дом, работа и опять всё тот же дом. Магазин с бухлом. Всё.
Но во многих мегаполисах тот же «бермудский треугольник».
В мегаполисах это самоограничение, аскетизм одуревания, не самый разумный, но кого-то устраивающий. А в маленьком городе давит само отсутствие возможностей.
Даже важнейшие экономические факторы мы перечислили еще не все. По каким еще параметрам столицы стабильно выигрывают?
Выигрывают в разнообразии предложений на рынке труда. Хорошо, когда есть выбор работодателей. Другой дело – небольшой городок. Ты хороший специалист. На заводе хорошо получаешь. Но случился конфликт с руководством, и тебя уволили. Конфликт для этого должен быть прямо антагонистическим. В малых городах даже очень сильно пьющего человека, мало и всё меньше любящего ходить на работу, уволить проблематично. Кем заменить-то? Но если уволили, ты – изгой. Тебе некуда идти в малом городе. Ты снимаешься и уезжаешь. А в Москве, да работник плюнет под ноги этому… так скажем, «ничтожеству», и пойдет вразвалочку. И на ту же зарплату увидит еще 150 вакансий.
А что, наоборот, может быть конкурентным преимуществом малого города?
Экология в первую очередь. Основной мотив осесть – жить городской жизнью, но на природе. Правда, это не работает в случае моногородов, где завод коптит на 10 километров в округе. С другой стороны, за 10 км видно – город стоит, работает, держится. Пока. А перестанет коптить – и волки, лисы, кабаны, вся флора и фауна, экология. Но – без нас. Человек тут больше не обитает.
Еще один важный момент – относительная дешевизна жилья и земли. Малый город тем и хорош: ты можешь жить в собственном доме, с приусадебным участком, на дачу приедешь за 10 минут. И ты – на огороде! Волшебно. А не полтора часа, да еще по пробкам, как из Москвы.
Весь вопрос в том, есть ли в этом городе качественная городская среда.
Я бы сказал, все остальное – это экономика содержания поселения. Вопрос непростой, а основной системный вывод для малых городов – очень многое зависит от уровня развития коммунальных технологий.
Себестоимость ключевых сервисов на человека пропорциональна плотности заселения. Если на 1 км² живет 500 человек, место в школе обходится дешевле, чем при 50 на км². И водопровод с канализацией обходятся дешевле. В котельную, занятую централизованным отоплением, надо возить солярку, чинить, обновлять, держать счета. На две одинаковые котельные затраты примерно равные. Но если население отличается на порядок, то и отдача разная в разы: где население больше, там экономнее.
Раз черные дыры больших городов так втягивают, сжимают и прессуют, почему бы всем не переехать?
А это и происходит. Мы видим стремительно пустеющую деревню. Бешено крутится счетчик назад. Малых городов, их же все меньше. Еле-еле держат свое население средние города. Чуть-чуть прирастают миллионники. Но триумфально-взрывной рост только у столиц.
В мировой практике движение в агломерацию повсеместно?
Да, во всем мире так. В 2010 году статистика возвестила: численность городского населения впервые превысила численность сельского. К 2030 году 70% населения земли будет жить в городах. Оттягивают именно крупные города. И во всем мире галопирующе растут мегаполисы.
Технологии – мотор процесса?
Мотор, но не сердце. Да и технологии – не приговор. Технологический прогресс не однороден. Можно опереться на тренд кастомизации. Массовые производства индустриальной эры уступают место распределенным. Один 3D принтер убивает большие цеха. Возможно, какие-то другие тренды дадут новую жизнь малым городам. В Германии любимая тема — «скрытые чемпионы». Компания, лидер своего рынка, расположена она не в Берлине, Мюнхене или Франкфурте, а в каком-то пригороде Ганновера и не собирается менять локацию.
Надо ли разворачивать тренд и можно ли развернуть?
Общая идея у нас – держать пространство. Что это за седьмая часть суши, когда население скучковано в десяти мегаполисах, а по остальной стране медведь с дубиной гуляет. Завтра там будут чужие люди со снайперскими винтовками на вертолётах летать. Так страну мы держим. На малых рубежах и безымянных высотах, в глубоком тылу, куда никогда не доходил враг и вряд ли дойдет.
Как федеральная власть смотрит на малые территории? Интересы малых территорий ущемляются в пользу более крупных?
Наоборот. Территории пытаются робко дотировать. Но против течения и ветра очень трудно.
Есть программы поддержки малых городов в других странах?
Все пытаются, все видят в этом угрозу. Но только годных к адаптации решений ни у кого нет.
То есть это не нужно, так как неясно будущее политических конструкций – или нужно, но непонятно, как остановить процесс депопуляции малых городов?
Непонятно все.
Что можно сказать о российских муниципальных стратегиях?
Стратегов у нас вагон, точнее, большая тележка, но годных к адаптации стратегий я не видел. В свое время экспертировал около 45 региональных и муниципальных стратегий. Довольно грустно всё. Они не приложимы к жизни. И не нужно их к ней прикладывать. Одна и та же идея произведения – и она банальна: «Что бы я сделал, свались на меня куча денег». Откуда? Из федерального центра.
Ну вот, и не надо писать длинную-предлинную эпопею. А надо было на листочке написать одну фразу: «Дорогой федеральный центр, дай мне денег». Хорошие исключения есть, но очень редки.
Могут ли малые города существовать в составе агломераций?
У меня есть интересный пример с территорией, которой я занимался. Это почти идеальная агломерация – Кавказские Минеральные воды, где 7 городов, самый большой Пятигорск, 150 тыс. населения, а самый маленький – Лермонтов, 20 тыс., остальные между, 80, 60, 40 тыс. населения. Они настолько близко, что смыкаются границами. С населением пригородов – почти миллион. Но муниципалитеты отдельные и понятная специализация: санаторно-курортная, сельскохозяйственная, и еще несколько локальных функций, которые дают территории жизнь. Она очень живая и перспективная. Положительное сальдо миграции, что исключение на общем фоне. Фактор устойчивости, в первую очередь, специализация городов, она существовала с незапамятных времен и дожила до наших.
А что делать с изолированным деградирующим малым городом? Или если моногород закрыл производство, а ничего нового создать не получается?
Правильный вопрос. У нас часто говорят об управлении развитием, а надо начать систематически обсуждать проблемы сжатия. Не смотреть, заламывая руки, как город превращается в пустое место, а осознанно работать с программами переселения. Эвакуации, если угодно, где это необходимо. Планирование, проведенное заранее и систематично, избавит нас от многих потерь.